Босоногий друг [СИ] - Анастасия Вернер

   Я не выдержала. Просто не смогла. Отвернулась, закусив губу. Моя собственная паника отступала, но её место до краев заполнял ужас. Нет, в моей голове не было ни единого осознания того, что сейчас происходит, и главное - как так могло случиться. Я просто стояла, вперив взгляд в землю, понимая, что ничем не могу помочь. Должна как-то... хоть что-то сделать. Но не могу.

   Не знаю, сколько времени это продолжалось. Я чувствовала себя последней тварью. Мне очень хотелось подойти и хоть что-нибудь сделать, как-то помочь, облегчить эту боль, но я стояла и пыталась не взвыть вслед за волком. У меня онемели кончики пальцев, ноги налились свинцом и приросли к земле. Я уже не ощущала острых капель, струйками сбегавших по лицу, и полностью промочивших одежду. Казалось, время замерло и все никак не хотело чуть ускорить свой темп, чтобы облегчить чужие страдания...

   А потом крик стих.

   Я посмотрела на обнаженное тело, пластом лежавшее на земле. Но с места сдвинуться так и не смогла. Этот человек мертв? Или еще жив? Надо посмотреть. Надо, Даня! Давай!

   Но я не успела сделать и шага, как прямо передо мной брякнулось еще одно тело. Теперь уже живое - это точно. И я не выдержала. Заверещала. Причем заверещала так, что будь тут хоть один стеклянный предмет, осколки разлетелись бы во все стороны.

   Гервик тихонечко выругался и с трудом поднялся на ноги.

   - Ты чего так орешь?! - грозно спросил у меня парень.

   Но тут он наткнулся на мой безумный взгляд и повернулся в ту сторону, куда тот был направлен.

   Мы с парнем одновременно впали в ступор, совершенно не понимая, что надо делать.

   - Это кто?!

   - Волк, - сипло выдавила я.

   - Что ты с ним сделала?! - Успел спросить Гервик, прежде чем лежащий на земле человек задрожал всем телом.

   У меня что-то в мозгу щелкнуло, словно кто-то невидимый отвесил мне приличный подзатыльник.

   - Скорее, надо его согреть! - крикнула я, а сама уже падала на колени рядом с новообращённым парнем.

   - Ты думаешь, он замёрз? - выдавил Гервик.

   - Не думаю, я знаю, - прошипела сквозь зубы.

   У парня была невероятно бледная кожа, обтянувшая тонкие руки так, словно была им мала, и вот-вот могла порваться. Мне было ужасно страшно её касаться, но еще страшнее было думать, что я могла что-то сделать и не сделала.

   Дрожащими руками растирать чужую кожу, тем более такую тонкую, было невозможно. На помощь пришел Гервик. Он снял свое пальто-халат, и мы вместе принялись согревать еле живого парня... и все-таки ещё живого.

   - Зачем мы это делаем? - шепотом спросил Гервик, видимо боясь разозлить и без того нервную меня.

   - У животных температура тела выше, чем у людей, - нервно сказала я, пытаясь работать руками как можно сильнее, чтобы разогнать кровь по венам, - и сейчас она резко упала на 3-4 градуса... его как будто в прорубь окунули после бани, - закончила тихим голосом, стараясь не поднимать взгляда.

   К моему удовлетворению, после этих слов Гервик тоже заработал руками в два раза сильнее.

   Неожиданно лежащий на земле парень распахнул глаза.

   Мы с Гервиком замерли, боясь даже вздохнуть.

   Новообращённый непонимающе уставился на нас, видимо пытаясь осознать, что вообще происходит. Потом вдруг в ужасе округлил глаза и посмотрел на Гервика так, словно увидел в нем Дьявола. Спустя несколько секунд перевел такой же взгляд на меня. Парень открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог издать ни звука. Дрожащей рукой он дотронулся до собственных губ, а потом неверяще уставился на пальцы.

   Он смотрел на них так долго, что мне стало страшно.

   Дождь постепенно сбавлял свою силу, гром гремел где-то вдалеке.

   Между всеми нами, находившимися в размокшей от дождя яме, повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь звуком разбиваемых о землю водных капель. Мы промокли до последней нитки, но в этот момент всем было глубоко плевать.

   Перед нами происходило что-то невероятное, необъяснимое. И от этого бросало в дрожь - и меня, и Гервика.

   Теперь я, наконец, поняла, что случилось.

   Он был человеком. Вот почему у него был такой осознанный взгляд, пронизывающий до глубины души. Вот почему он всегда смотрел на меня с таким пониманием и мольбой.

   Парень лежал на земле и разглядывал свои пальцы. Он медленно, очень медленно, согнул и разогнул их, словно так и не смог поверить, что они его. Чуть повернул костлявую руку, зачем-то посмотрел на свой локоть. И тут из его горла вырвалось что-то нечеловеческое. Это был ни рык, ни стон... этот звук так резанул уши, что меня передернуло. Парень хотел что-то сказать, но не мог. У него не получалось. Мне казалось, что кто-то проводит когтями по фарфору. Хотелось закричать: "Пожалуйста, хватит!", но я не посмела. У меня не было на это никакого права. И мы вместе с Гервиком слушали, как парень пытался вспомнить человеческую речь.

   А потом я вдруг поняла, что он пытался нам сказать. Он не просил о помощи, не спрашивал, где он и кто он. Он просто не мог поверить.

   Парень тихо шептал: "я человек?".

   Мне очень хотелось сказать ему: "да, ты в безопасности. Мы не тронем тебя". Ведь ему нужна была помощь, утешающие слова, хоть какая-то поддержка. И я уже почти начала говорить, но неожиданно парень дернулся так, словно ему к коже приложили раскаленный металл.

   Мы с Гервиком синхронно отскочили в сторону.

   Парень резко прижался к стене и задрожал всем телом. Он дотронулся сперва до рук, затем провел пальцами по голове, ощущая под ними свои волосы. Потом пощупал колени, провел руками вдоль икр.

   Он действительно не верил.

   Тонкие струйки всё еще не кончившегося дождя медленно стекали по обнаженному и костлявому телу, заставляя и без того дрожащего парня, дрожать ещё сильнее.

   Глубоко вдохнув, я выхватила плащ из рук застывшего Гервика, и подошла к парню. Очень медленно и осторожно присела рядом с ним. Я не спешила что-то делать, понимая, что должна дать ему время одуматься.

   Парень посмотрел на меня так, словно глядел в бездонную пустоту. Кажется, он даже не понимал, кто я, и что тут делаю. А может, он и вовсе меня не видел - слишком уж отстраненный взгляд у него был. Я осторожно прикоснулась к холодному плечу, чуть приложила сил, чтобы заставить парня оторваться от стены, и не менее осторожно, и даже, наверное, заботливо, укутала его в плащ.

   И хотя в этот момент по нам бил проливной дождь, стирая всю грязь с наших тел, заставляя тяжелеть одежду, пропитывая влагой каждый дюйм окружающего пространства, я предельно ясно могла различить капли воды и капли слёз.